Золотой курган

История открытия и изучения

Наиболее раннее упоминание о Золотом кургане (Ил. 1) связано с именем академика П. С. Палласа, совершившего в 90-х годах XVIII в. научное обследование Крыма [Паллас 1883: 57]. 

Важные сведения о Золотом кургане оставил Э. Д. Кларк, английский путешественник, профессор минералогии Кембриджского университета, посетивший Керчь в 1800 г., т. е. вскоре после того, как там побывал академик Паллас. Местные жители показывали ему Золотой курган как гробницу Митридата VI Евпатора. Однако, по мнению Э. Кларка, курган был сооружен, вероятнее всего, «милетцами». Он склонен был относить Золотой курган к раннему периоду греческой колонизации Боспора. Боковые стороны кургана, сообщает Э. Д. Кларк, имели примечательную, нерегулярного типа кладку, подобную стенам Тиринфа, которые сложены без применения цемента из громадных грубых блоков неправильной формы. С западной стороны кургана Э. Д. Кларк заметил углубление, которое он правильно истолковал как признак грабительских раскопок [Кларк 1999].

Ряд наблюдений относительно Золотого кургана сообщает швейцарский путешественник Ф. Дюбуа де Монперё, побывавший в Керчи дважды — летом 1832 и 1834 гг. Он подчеркивает уникальный характер Золотого кургана, что было обусловлено его огромными размерами, своеобразной формой и наличием циклопической стены-облицовки, которая покрывала курган сверху донизу. Величественность Золотого кургана усиливалась еще и эффектностью самого места, где курган был сооружен. Оно представляло собой вершину горы, расположенную почти на 100 м (по Дюбуа, 323 фута) выше уровня моря. Во время второй поездки в Керчь (летом 1834 г.) Дюбуа уже имел возможность познакомиться с результатами раскопок Золотого кургана, произведенных Д. В. Карейшей в конце 1832 г. Поэтому вслед за внешним описанием кургана Дюбуа приводит сведения о раскопках, осуществленных Д. В. Карейшей, и дает рисунки кургана [Гайдукевич 1981: 11–12] (Ил. 2, 3).

В начале XIX в. генерал А. Г. Розенберг предпринял попытку проникнуть внутрь кургана и произвел пороховой взрыв. В результате была уничтожена вершина кургана и нарушена циклопическая облицовка [Гайдукевич 1981: 7].

В 1832 г. раскопки Золотого кургана проводил Д. В. Карейша, которому удалось открыть знаменитый круглый склеп, а также более скромный склеп четырехугольной формы. Оба склепа оказались полностью ограблены еще в древности. В 1847 г. Д. В. Карейша повторно предпринял попытки раскопать курган, но на этот раз они оказались безрезультатными.

В 1853–1854 гг. раскопки Золотого кургана осуществлял А. Е. Люценко, который обнаружил еще один разграбленный четырехугольный склеп с уступчатым перекрытием свода. Раскопки А. Е. Люценко попутно выявили следы упорной деятельности грабителей, которые добрались до всех гробниц, скрытых в огромной каменной насыпи кургана. 

Эти работы были последним полевым исследованием Золотого кургана. В дальнейшем попытки продолжить его археологическое изучение не предпринимались. Курган и открытые в нем склепы, в том числе купольная гробница, постепенно растаскивались населением. Дело закончилось тем, что Керченская городская управа превратила курган в каменоломню, и в 70-х гг. XIX в. он уже был в значительной степени разрушен (Ил. 4).

В интерпретации памятника очень рано сформировалась тенденция, связанная с выделением в его истории двух строительных периодов: раннего, обозначенного возведением «циклопической» стены и греческого или боспорского, маркированного строительством склепов с уступчатым перекрытием [Виноградов 2007: 16; 2010: 473].

М. И. Ростовцев предполагал, что Золотой курган, как и другие наиболее грандиозные курганы Боспора с уступчатыми склепами, был построен в IV в. до н. э. или даже в эпоху наивысшего расцвета Пантикапея в III в. до н. э. [Ростовцев 1925: 191]. Он также считал, что прототипы боспорских склепов с уступчатым перекрытием следует искать во Фракии и Македонии [Ростовцев 1925: 162].

В. Д. Блаватский был уверен, что крепида Золотого кургана могла быть только догреческой и, вероятнее всего, связанной с киммерийцами, а склепы могли быть впущены в насыпь позднее [Блаватский 1948]. Он сопоставлял круглый склеп кургана с фракийскими памятниками и датировал последними десятилетиями IV в. до н. э. [Блаватский 1955: 48–49].

Однако внимательное изучение имеющейся документации о раскопках кургана, предпринятое В. Ф. Гайдукевичем, не подтвердило этой гипотезы. Исследователь пришел к однозначному заключению, что предположения о возведении «циклопической» крепиды Золотого кургана в «киммерийскую» или даже «эгейскую» эпоху необходимо отклонить «как совершенно необоснованные» [Гайдукевич 1981: 21]. Все это сооружение, безусловно, является результатом творчества боспорских архитекторов. В. Ф. Гайдукевич аргументированно предположил, что сначала были построены как раз небольшие склепы, перекрытые невысокими курганными насыпями. Только после того как был возведен третий (круглый) склеп, весь комплекс гробниц был перекрыт единой курганной насыпью из бутового камня, окруженной снаружи могучей «циклопической» крепидой. По его мнению, все сооружение относится к IV в. до н. э., вероятнее, к первой его половине [Гайдукевич 1981: 21]. В. Ф. Гайдукевич также связывал боспорские склепы с уступчатым перекрытием с фракийским культурным импульсом на Боспоре [Гайдукевич 1949: 265–266].

Е. А. Савостина считает, что главный склеп кургана относится к концу V — началу IV в. до н. э., тогда как два небольших принадлежат более позднему времени, суммарно определенному ею в пределах IV в. до н. э. [Савостина 1986: 95]. 

Ю. А. Виноградов полагал, что хронологическая атрибуция этого склепа концом IV в. до н. э. наиболее близка к истине [Виноградов 2007: 17; 2010: 474].

В. Д. Кузнецов высказал идею, что склепы с уступчатым перекрытием свода являются оригинальным изобретением архитекторов Боспора [Кузнецов 2004: 122]. В свою очередь Ю. А. Виноградов на основе имеющихся материалов предположил, что эта традиция проникла на Боспор из Фракии, вероятнее всего в связи с утверждением власти Спартокидов [Виноградов 2010: 474]. Разумеется, при этом тип фракийского склепа был не механистически перенесен на боспорскую почву, а адаптирован к новым условиям [Гайдукевич 1949: 265–266].

Характеристика памятника

Курган имел сфероидальную форму, снаружи был облицован громадными блоками неправильной формы. Величественность кургана усиливалась еще и эффектностью самого места, на котором он был сооружен. Оно представляет собой вершину горы, расположенную почти на 100 м выше уровня моря. Высота насыпи Золотого кургана до начала раскопок составляла более 21 м. Курган не имел в своем основании формы правильного круга, он был вытянут по оси восток — запад протяженностью 88 м, тогда как ось север — юг составляет 67 м. Курган занимал площадь около 3 420 кв. м, длина окружности его основания — 265 м. Для создания курганной насыпи потребовалось не менее 20 000 куб. м бутового камня. Грандиозный навал камня, которому была придана форма сфероидального холма, мог надежно удерживаться на вершине горы при условии окружения его солидным каменным панцирем. Циклопическая обкладка из громадных полигональных блоков придавала кургану величественный вид (Ил. 3), но ее сооружение было обусловлено не столько эстетическими, столько практическими соображениями: она играла роль могучего контрфорса [Гайдукевич 1981: 7; Виноградов 2010: 471–472]. 

Большой склеп, открытый Д. В. Карейшей, является уникальным для боспорской погребальной архитектуры. Согласно реконструкции В. Ф. Гайдукевича, гробница Золотого кургана состояла из длинного крытого дромоса, ориентированного по линии северо-запад — юго-восток, и круглой в плане погребальной камеры (Ил. 5). Длина дромоса составляла около 18 м, ширина — 2,22 м, высота— 6,55 м. Дромос имел уступчатое покрытие. С каждой стороны было по 6 уступов. Дромос подводил к входному проему, ведшему в погребальную камеру. Что касается склепа, то пол его расположен на 3 м ниже пола входного проема и дромоса. Прямо против входа в стене имелась ниша. На кольцевой отвесной стене склепа покоился купольный уступчатый свод высотой 8 м. Купол был образован 14 рядами кладки, уложенными с характерными уступами. Высота погребальной камеры от пола до замыкающей купол плиты около 11 м [Гайдукевич 1981: 22–25]. По размерам склепа Золотой курган заметно превосходил все известные погребальные камеры Боспора Киммерийского [Виноградов 2010: 472].

На основании плана Д. В. Карейши В. Ф. Гайдукевич полагал, что в склепе существовала ниша, располагавшаяся в южной стене [Гайдукевич 1981: 13]. Признавая возможность такой интерпретации, Ю. А. Виноградов допускает и другую версию, согласно которой склеп Золотого кургана состоял из двух погребальных камер, соединенных небольшим коридором. Пример такого устройства склепа на Боспоре известен по результатам раскопок курганов Юз-Обы [Виноградов 2010: 472].

Небольшой четырехугольный склеп, обнаруженный Д. В. Карейшей, имел размеры 3,20×3,20 м, он был перекрыт уступчатым сводом; высота сооружения от пола до верхней плиты составляла более 6,40 м. Как явствует из отчета, склеп не имел дромоса [Гайдукевич 1981: 8–9, рис. 2].

Во время раскопок 1853–1854 гг. в Золотом кургане был обнаружен еще один ограбленный четырехугольный склеп с уступчатым перекрытием свода. Его размеры составляли 6,40×4,25 м, высота — около 5 м. Дромос, также имевший уступчатое перекрытие, был пристроен к восточной стене склепа, при этом прохода из него в погребальную камеру не было сделано. Длина галереи составляла около 2,15 м, ширина — более 3 м [Гайдукевич 1981: 18; Виноградов 2010: 473]. Кроме того, эти раскопки позволили изучить структуру кургана. В результате открытия еще одного разграбленного склепа окончательно определился характер кургана как сооружения, воздвигнутого над тремя монументальными гробницами. Из них две, расположенные в западной половине кургана, представляют собой однотипные прямоугольные в плане склепы с уступчатым перекрытием. Третья, в восточной половине кургана, представляет собой купольный склеп и является уникальным сооружением в рамках комплекса. 

До наших дней уцелели только незначительные фрагменты монументальной циклопической облицовки курганной насыпи [Зинько 1999: 35]. В 1933 г. холм, на котором некогда находился Золотой курган и где уцелели еще некоторые остатки его каменного панциря (Ил. 6, 7, 8), был отмежеван и включен в список памятников старины, подлежащих государственной охране. В этой связи была проведена инструментальная съемка плана сохранившихся облицовочных кладок кургана, что позволяет точно определить его конфигурацию и размеры площади, которую он занимал [Гайдукевич 1981: 20, рис. 4].